Их поколение взрослело быстро. Росли не в играх и забавах, а в каждодневной тяжелой, не по детским силам работе. Они не жаловались, ведь это был их участок борьбы с врагом.
Александра Акимовна Казакова родилась в 1931 году и, когда началась война, ей было 10 лет. Они с мамой и братом до войны жили бедно, отца в семье не было. Однако с помощью дедушки и дяди выживали, даже домишко, хоть и неказистый, выстроили. Шура бегала в школу, помогала матери по хозяйству, но потом началась Великая Отечественная война, стало по-настоящему трудно и страшно.
Немцы пришли в деревню в 42-м году. Сначала зверствовали – выгоняли людей из домов, перебили почти всех коров, свиней, домашнюю птицу…
— Всю картошку у нас съели, — вспоминает Анна Акимовна. — Мы в это время сидели в погребе, пока они бродили по двору, мама и дедушка не велели нам, детям, подавать голос.
Затем маму отправили на обязательные работы на мельницу под присмотром немцев, она как-то ухитрялась пронести для детишек немного зерна и это помогло им выжить. Военное детство Шуры — постоянное чувство голода и мечты о том, что придут наши и будет новая, хорошая жизнь.
Пришла весна, а сажать нечего, так как фашисты съели все, что хранилось на семена. За деревней – кручи и овраги. Там крестьяне собирали крапиву, лебеду, прочие съедобные травы. Толкли, добавляли немного ржаной муки, из этой мешанины варили похлебку. Иногда думаешь: как они вообще выстояли? Отвечают: помогла вера в Победу, в Родину, в своих парней, которые воюют за свободу.
Когда немцев вышибли из деревни, первостепенной задачей стала иная битва – трудовая, на посевной. Мужиков не было, в деревне из работников – женщины, старики да подростки от 10 до 14 лет. Землю копали вручную лопатами. Бороновали на тощих коровёнках, собранный урожай практически весь уходил на нужды фронта.
— С утра до позднего вечера кипела работа, и делали мы ее дружно, — вспоминает Александра Акимовна. — Тогда вообще люди дружнее были, помогали во всем. Для подростков находилось дело везде. А как же иначе? Ведь нельзя было все взвалить на плечи женщин, вот и работали, жалели матерей. Никого не нужно было упрашивать, мы просто знали — надо. Но даже при этом я не могу назвать свое детство несчастным. Хоть и было оно босоногим, голодным, но между нами царило полное взаимопонимание.
А когда кончилась война, наступило действительно счастливое время. К тому же, мамины братья вернулись с фронта живыми, а это была большая радость.
— Мы с братом, когда появились продукты в достаточном количестве, накидывались на еду, и мама, помню, говорила: хватит, вам будет плохо, можете умереть…Слезы наворачиваются, такие трудности пережили, не перескажешь всего.
Шура в школе так и не доучилась, со своими тремя классами решила, что надо работать и помогать семье. Поехала в новый тогда еще город Донецк, окончила курсы штукатуров, пошла работать в ремонтно-строительную бригаду при ДРСУ. В Донецке она всместе с остальными рабочими, занималась ремонтом домов, постоянно была при деле и ей это очень нравилось. Тут же встретила хорошего парня, за которого вышла замуж. Детей у них не было, так уж судьба сложилась, зато жили хорошо, как говорится, душа в душу. Шура исполнила свою мечту, забрала к себе маму из деревни и та спокойно жила рядом, радуясь счастливой жизни дочери.
Александра Акимовна и сейчас остается улыбчивой и деятельной, чем-то похожей на ту Шуру, которая прошла через все трудности и всегда умела верить: все будет хорошо. Она очень довольна, что не совсем одинока, с ней постоянно рядом сотрудницы Центра социального обслуживания, «мои девочки», как она их называет. Мы желаем Александре Акимовне здоровья и благодарим за то, что вместе с такими же ребятишками в военные страшные годы выстояла. И приблизила Победу. Нашу общую Победу.
Ранее мы писали, что Донецкие легкоатлеты приняли участие в XVI юношеских играх Дона
